Кураторский проект «Во всём блеске. Хрусталь от формы до огранки» представляет историческое художественное стекло и хрусталь в сопровождении работ художников авангарда, оттепели и современности из частных собраний.
Всероссийский музей декоративного искусства хранит одну из самых богатых коллекций, которая отражает все этапы истории русского стеклоделия и включает изделия, выполненные на стекольных предприятиях Российской империи, советских стекольных заводах и в студиях современных художников. Русское и советское стекло впервые демонстрируется в одном пространстве с новыми медиа: фотографией, видео-артом и инсталляциями. Так прослеживается единая линия в развитии отечественного искусства — станкового, декоративного, прикладного и тиражного — от классицизма до постмодерна, а произведения художников-стеклоделов — Веры Мухиной, Бориса Смирнова, Лейды Юрген — показываются наряду с работами Александра Родченко, графикой Юрия Пименова и живописью Дмитрия Гутова.
Экспозиция выстроена как путь создания предмета: от состава стекольной массы и определения формы будущего изделия до его художественной обработки. Шаги мастеров и свойства материала отражаются не только в хрустальных и стеклянных экспонатах, но и в работах-ассоциациях из других областей искусства, которые рифмуются с шедеврами музейного фонда — их объединяют форма и детали, образ граней и игра света, цветовая палитра и пластика.
Концепция этой выставки выросла из непосредственной работы с материалом — чем больше мы узнавали о тонкостях производства и обработки хрусталя, тем сильнее ощущалась необходимость сделать этот процесс доступным и показать каждую рабочую станцию как отдельную область для творчества и открытий. Идея непрерывности творческого процесса раскрывается через диалог исторической коллекции и объектов современных художников, созданных специально для проекта — свои работы представили Ирина Корина, Марго Макарова, Александра Нестёркина, Мария Пухова, Ольга Трейвас, Марго Трушина, Саша Фролова. Выставка продолжается и во внутреннем дворе Всероссийского музея декоративного искусства, где инсталлирована серия объектов команды художников FRESH.GLASS.
Этот проект призван помочь зрителю узнать историю русского стеклоделия, понять основные этапы создания уникальных предметов, а также обнаружить неожиданные стороны хрусталя, — другими словами, показать этот уникальный материал во всём блеске и раскрыть широкий спектр его возможностей. Надеемся, выставка даст новый импульс в изучении русского декоративного искусства, вдохновит современных художников и дизайнеров на работу с этим удивительным и многогранным материалом — стеклом.
Фото экспозиции Василий Буланов.
СОСТАВ: ОТ ТЕСТА К ЛИНЗЕ
Хрусталь, как и обычное стекло, начинается с шихты — смеси соды, кварцевого песка и поташа (карбоната калия). Шихту очищают от железа (иначе стекло приобретет грязный зеленоватый оттенок) и плавят в печах при температуре 1500 градусов Цельсия: при более низких температурах стекольная масса, «тесто», теряет прозрачность и начинает напоминать жженый сахар. Непрозрачное стекло среди археологических находок — свидетельство недостаточно высокой температуры плавления шихты. Так опровергается популярная легенда, записанная Плинием Старшим, об «открытии» стекла финикийскими купцами-мореплавателями, которые — застигнутые штормом на острове — разожгли костер на кусках каменной соды, а наутро нашли в золе куски стекла. Конечно, температура в костре не была достаточной для получения стекла — впервые, как считается, его изготовили жители Помпей для банного окна.
Хрусталь — стекло с повышенной прозрачностью и силой преломления световых лучей — появляется в результате опытов по очистке шихты от примесей и добавления оксида свинца (или бария). Своим названием он обязан сходству с природным минералом — горным хрусталем, бесцветной и прозрачной разновидностью кварца. Впервые хрусталь научились изготавливать в Англии в XVII столетии, а в XVIII веке его производство освоили и в России. Изделия из хрусталя выпускались на Императорском стеклянном заводе в Петербурге и Гусевском хрустальном заводе во Владимирской губернии. Позже заработали еще два предприятия — Николо-Бахметьевский хрустальный завод под Пензой и Дятьковский хрустальный завод недалеко от Брянска. Гусевское, Николо-Бахметьевское и Дятьковское производства продолжают свою работу и сегодня — здесь выпускается тиражная и лимитированная авторская продукция.
В собрании Всероссийского музея декоративного искусства хранятся аптечные пузырьки XVII–XVIII столетий — это пример «мутного» стекла, не очищенного от примесей. Напротив, работа художницы Марины Лисицыной создана из абсолютно прозрачного оптического стекла с повышенной силой преломления, разработанного учеными для приборов и фотоаппаратов. Скульптуры Марии Кошенковой визуализируют сам процесс рождения стекла из жерла печей, а в лабораторных журналах Дарьи Пановой каталогизированы самые разные сплавы, рассортированные по цветовой палитре, форме и степени прозрачности.
1. Объект «Глубина», Марина Лисицына, Лыткаринский завод оптического стекла, 2008 год, оптическое цветное стекло, широкая грань, закатка, шлифовка, полировка. 13,3 × 10,8 × 11,8, Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Серия «Strange corps», Мария Кошенкова, 2023 год, стекло, полировка, серебрение. 42 × 42 × 37, Частное собрание. 3. Уэдсли Оливия, Песок : Роман / пер. с англ. В. и Л. Шполянских ; обложка: В. Либаков ; [Москва] : Пучина, МСМXXVIII [1928], бумага, печать. 18 × 13, МИРА коллекция.
ЦВЕТ: ОТ ЗОЛОТА К РУБИНУ
Сегодня мы привыкли к прозрачному и бесцветному хрусталю и стеклу, однако в начале истории освоения производства гораздо проще было получить цветное стекло. Цветовая палитра была обусловлена примесями (те же оксиды металлов) или достигалась благодаря специально подобранным красителям на основе солей. В России опыты по окрашиванию стекольной массы проводил Михаил Ломоносов, добившийся получения стекла и хрусталя различных оттенков благодаря добавкам дорогих или драгоценных металлов. Рубиновый оттенок стеклу сообщало золото, желтый — серебро, а синий — кобальт. Позднее появятся более дешевые аналоги: стекольщики научились использовать медь для достижения красного цвета и хром — для желтого. Интересно, что цвет самого красителя и цвет готового изделия не всегда совпадают. Иногда финальный результат становится понятен только после отжига — медленного охлаждения изделия.
Экспонаты этого раздела — примеры цветного стекла и хрусталя из коллекции музея: от драгоценного золотого рубина до насыщенного изумрудного и синего. Рецептуры цветных стекол выверялись годами и держались мастерами в секрете, а опыты могли угрожать здоровью мастеров: например, ярко-зеленый цвет получался при добавлении ядовитого урана. Кувшин из розалинового хрусталя обязан своим нежным оттенком чайной розы добавлению селена. При этом спектр цветов, который дает этот металл, очень широк — именно селеновое ярко-красное стекло использовалось для изготовления «рубиновых звезд» башен Московского Кремля.
Эксперименты с составом и цветом стекольной массы продолжались химиками и стекольщиками и в XX столетии. В 1950-е годы на Ленинградском заводе художественного стекла (ЛЗХС) было разработано сульфидно-цинковое стекло молочных тонов, известное как «русское чудо». Прозрачность его тона могла варьироваться от опаловых оттенков, как в десертном наборе художницы Лейды Юрген, до плотных, как в приборе для соков «Арбуз» главного художника завода «Красный Май» Анатолия Силко. Советские мастера также экспериментировали с венецианской техникой миллефиори — производство «тысячи цветов» (цветных узоров в толще стенок предмета) подразумевало работу со стеклянными «прутиками» нужных рисунков.
Экспериментом с цветом — научным и практическим — были увлечены художники русского авангарда: в 1920-е годы дисциплина «Цвет» была обязательной для всех студентов Вхутемаса — легендарных московских Высших художественно-технических мастерских. Цветовые таблицы составляли и в Петрограде-Ленинграде: в середине 1920-х в Институте художественной культуры — Гинхуке — Казимир Малевич и Михаил Матюшин с учениками проводили опыты по восприятию цвета и звука. В 1932-м был издан матюшинский «Справочник по цвету» — первая книга отдела Органической культуры Гинхука. Аналогичные опыты с цветовыми кругами и таблицами велись и в Европе — швейцарский дизайнер и архитектор Макс Билль, выпускник Баухауса и близкий друг Василия Кандинского, создавал оптические иллюзии путем соположения геометрических форм разных цветов.
Представители «второго авангарда» — нонконформистская группа «Движение» — исследуют кинетическую природу цвета. Цветовая растяжка Сергея Жигалкина становится ассоциацией к процессу поиска нужного оттенка стекольной массы и рифмуется с лаконичнымм тиражным стеклом эпохи оттепели. Сегодня художникам доступна широкая палитра красок промышленного производства. При этом многие живописцы продолжают эксперименты с натуральными и другими пигментами. Холсты современного художника Бориса Чайки демонстрируют оттенки цветового спектра: для производства некоторых масляных красок и стекла используют одни и те же красители.
1. Сергей Жигалкин, 1970-е года, Бумага, акварель. 36 × 11,5, МИРА коллекция. 2. Flos Caelestis («Небесный цветок»), Саша Фролова, Валерия Симонова, Гусевский хрустальный завод им. А. Мальцова, 2024 год, Хрусталь бесцветный, голубой, выдувание, склейка. 3. Графин из сервиза «Адам», Екатерина Яновская, Ленинградский завод художественного стекла, 1975 год, бесцветный и цветной хрусталь, нацвет, широкая грань. 19,7 × 10,5, Всероссийский музей декоративного искусства. 4. Кувшин. Императорский фарфоровый и стеклянный завод, 1897 год, розалиновый хрусталь, выдувание, резная «русская грань», шлифование, полировка. 75 × 33, Всероссийский музей декоративного искусства.
ФОРМА: ОТ БАНКИ К БОКАЛУ
После подготовки стекольной массы наступает этап формовки. Выдув, литье, моллирование и гутничество — одни из самых популярных техник, которые используются художниками хрусталя и стекла сегодня.
При выдуве на заводе над одним изделием работают сразу несколько мастеров — выдувальщики, наборщики и прессовальщики. Сначала на трубку набирают хрустальную массу. Поскольку она быстро остывает, мастера для получения нужной формы постоянно прокручивают трубки в катальнике. Из стекломассы выдувается заготовка-полубанок, которая погружается прессовальщиком в форму — в ней будущее изделие обретает заданные контуры. Мастера гутной техники формуют горячее стекло прямо на стекольной трубке, создавая изделие, не требующее дальнейшей обработки. При моллировании кусочки стекла загружают в форму и медленно нагревают, пока стекломасса не расплавится полностью. Именно в этой технике удобно работать с плоскими изделиями — небольшими скульптурами и рельефами. Литье отличается от моллирования тем, что в форму льют раскаленную стекольную массу, а сам процесс похож на литье металла. Для тиражных изделий широко используется метод прессования: здесь горячее стекло приобретает нужную форму под прессом.
Работы из собрания Всероссийского музея декоративного искусства демонстрируют все разнообразие техник формовки материала, представляя примеры разных типов изделий: от предметов массового производства до авторской скульптуры. Некоторые экспонаты изготавливались с применением сразу нескольких техник — например, в «Стеклодувах» Бориса Смирнова совмещены гутные элементы и выдувная форма. Моллирование представлено работой «Выдра» художницы Аэлиты Сыловой. Эта технология формовки стекла развивалась и совершенствовалась под руководством Веры Мухиной. Мухина, автор легендарного памятника «Рабочий и колхозница», принимала участие в создании экспериментальной мастерской — будущего Ленинградского завода художественного стекла. Графика Юрия Пименова «На стекольном заводе» на обложке журнала «Красная панорама» (из собрания МИРА коллекции) как будто фиксирует процесс стеклоделия. Но, как и любой художник, Пименов фантазирует: мастера держат стеклодувные трубки очень высоко, почти как пионерские горны. В действительности раскаленный хрусталь слишком тяжелый для такого жеста — на конце трубки может оказаться до 20 килограммов стекломассы. Другие работы-рифмы иллюстрируют разные стадии формовки стекла: архитектурные фантазии 1920-х годов напоминают о выдувных заготовках с техническими колпаками, а процесс моллирования визуализирован в кинетической скульптуре Вячеслава Колейчука.
Работы современных авторов, работающих с хрусталем и стеклом, демонстрируют метаморфозы традиционных техник. Команда FreshGlass создает объекты коллекционного дизайна при помощи моллирования, а художница Мария Пухова работает с хрустальной крошкой, формуя скульптуры и рельефы в технике пат-де-вер («стеклянная паста»). Коллекция фужеров Константина Гайдая демонстрирует искусство выдува, подчеркивая схожесть форм бокала и купола.
1. Флакон для одеколона «Северный», Казимир Малевич, Адель Якобсон, фабрика «Новая заря», 1970-е, бесцветное стекло, выдувание в форму, химическое матирование, пластмасса, флакон 15 × 9; крышка 6 × 6, Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Стоящая волна, Вячеслав Колейчук, 1970-е (?), металл, 58 × 15, МИРА коллекция. 3. Ваза из композиции «Стеклодувы», Борис Смирнов, Ленинградский завод художественного стекла, 1961, стекло бесцветное, выдувание, гутная техника, гравировка матовая, 35,5 × 33, Всероссийский музей декоративного искусства. 4. Скульптура «Выдра», Аэлита Сылова, Ленинградский завод художественного стекла, бесцветный хрусталь, моллирование, матирование, 9,5 × 11,8 × 10, Всероссийский музей декоративного искусства.
УЗОР: КУСТЫ И СЕТОЧКИ
В XVIII–XIX веках орнаменты для стекла и хрусталя разрабатывались в России на основе узоров европейских мастеров-гранильщиков, однако с развитием стекольного дела росло и число авторских уникальных рисунков. Узоры постоянно развивались и модифицировались: «кусты» и «сеточки», которые ранее выполнялись вручную, превратились в трафареты, позволяющие создавать изделия в промышленных масштабах — предметы с понравившимся узором можно было выбрать в прейскурантах хрустальных заводов.
Узорычасто отвечают стилю своей эпохи: так в конце XIX века появились расписанные «под лубок» и «под старину» предметы из хрусталя и стекла, как будто созданные для интерьеров особняков в модном тогда неорусском стиле. Смену эпох легко проследить и в художественном стекле и хрустале XX столетия: лаконичные модернистские орнаменты пришли на смену сталинскому ампиру.
Стекольное «узорочье» разнообразно представлено в собрании Всероссийского музея декоративного искусства, демонстрируя эволюцию от классических образцов до авторских работ. Предметы, декорированные филигранью, или «венецианской нитью», были особенно распространены в XVIII–XIX столетиях. В XX веке эта древняя техника применялась мастером Ленинградского завода художественного стекла Борисом Ерёминым, а в более упрощенном виде использовалась на заводах по всей стране. Классические элементы трансформировались вместе со сменой эпох — так розаны на блюде из комплекта «Весна» художника Владимира Корнеева обретают лаконичное модернистское прочтение. Авторской росписью по стеклу эмалевыми красками украшены штоф и стопки Дятьковского хрустального завода: Елизавета Бём «записывает» народные пословицы и поговорки и иллюстрирует их рисунками в лубочном стиле. Интересны и оригинальны авторские работы художников XX века: нежная живопись Евгении Вихровой, преподавателя кафедры художественной керамики и стекла Академии Штиглица, расписное блюдо «Цирк» Дарьи Мачневой и декоративная пластина «Рыба» Льва Сморгона, знаменитого художника детской игрушки.
МИРА коллекция хранит и работы художников эпохи 1920-х годов, когда радикальный авангард уже занимается жизнестроительством, переформатируя повседневность и массовые производства. Соня Делоне экспериментирует с формой и цветом при создании узоров для тканей, а ученица Павла Филонова Любовь Тагрина разрабатывает орнаменты в декоративно-прикладных мастерских Ленизо — кооперативном товариществе ленинградских художников. Любовь авангарда к народному искусству реализовалась в том числе в тиражных открытках начала XX века, выпускавшихся издательством «Сегодняшний лубок», с которым сотрудничал сам Казимир Малевич.
Современные художники всё чаще обращаются к традиционным узорам, в том числе «стекольным и хрустальным». В серии объектов «По сколкам» Марго Макарова исследует старинное мастерство вологодских кружевниц, «увековечивая» его при помощи металла. Адаптацию традиционного узора — вышивки крестом — встречаем и в вазе тверского мастера Бориса Фёдорова. Саша Фролова продолжает цветочную линию, представляя классический розан в «резиновом» исполнении.
1. Пластина «Рыба», Лев Сморгон, 1970-е, бесцветное стекло с подцветом, роспись, 30 × 40 × 36,5, Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Декоративная композиция «Флора», Ольга Козлова, Гусевский хрустальный завод, 1980, цветной хрусталь, гранение, матирование, 6,3 × 39, Всероссийский музей декоративного искусства. 3. Twirl, Саша Фролова, 2020, лентикулярный принт. Д. 100, МИРА коллекция. 4. Штоф из набора для водки в псевдорусском стиле, Елизавета Бём, Дятьковский хрустальный завод Мальцовых, 1885–1897, зеленое стекло, выдувание, роспись цветными эмалями, 23,5 × 12 × 8, Всероссийский музей декоративного искусства. 5. По сколкам, Марго Макарова, кружево ручного плетения, коррозия, 85 × 85, Собственность автора.
ГРАНЬ: ОТ АЛМАЗА К БРИЛЛИАНТУ
Хрусталь гранят — наносят рисунок при помощи вращающихся дисков с алмазными кромками; отсюда и название — «алмазная грань». Классический паттерн в виде ромбов с острыми вершинами получил имя «высокий алмаз» или «бриллиант». Основные виды и типы гранения были заимствованы русскими мастерами у чешских и английских гранильщиков, а со временем «алмазчики» в России научились модифицировать рисунки и предлагать свои собственные — авторские.
Экспонаты из музейного фонда показывают внушительную линейку видов гранения: от европейских круглых граней и традиционного «русского камня» (подражание огранке бриллианта) середины XIX века до экспериментальных и лаконичных рисунков 1960-х годов. Традиционное строгое гранение позапрошлого столетия было значительно переработано в советское время: овальная грань и «высокий алмаз» были модернизированы художниками-стекольщиками. Создавали мастера и свои собственные фантазийные рисунки: это блюда «Море» Владимира Филатова и «Автопортрет» Екатерины Яновской.
Кристаллизация узора в хрустале и обнаружение объема в плоскости заставляют вспомнить поиски художников авангарда. Андрей Сашин и Павел Кондратьев — ученики Павла Филонова и последователи его аналитического метода — визуализировали процесс распада или же, напротив, формирования мира в графическом листе «Разрушение независимых плоскостей» и серии «Катастрофа». Конструктивист Александр Родченко считал линию основой всего и призывал художников «не изображать, а строить» — отказаться от лишнего, чтобы преодолеть статичность композиции. По этим принципам Родченко литографирует обложку сборника «Заумники» Алексея Кручёных, Григория Петникова и Велимира Хлебникова.
Десятилетия спустя идеи авангардистов воплотятся в искусстве группы «Движение». Геометрическая абстракция в работах Вячеслава Колейчука и Александра Григорьева вторгается в плоскость, создавая иллюзию динамики внутри двухмерного изображения. Экспериментальные опыты Татьяны Андреевой в узорах для обоев демонстрируют возможности передачи эффектов преломления света. Среди «хрустальных» работ можно обнаружить и керамику современной художницы Ирины Кориной. Глиняный хрусталь — обманка-перевертыш — доказывает мгновенную узнаваемость классической грани, даже если она нанесена на нестандартный для нее материал.
1.Декоративное блюдо «Золотые россыпи», Владимир Филатов, Гусевский хрустальный завод, 1967, цветной хрусталь, гранение. 8,5 × 27,5, Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Салатник, Лейда Юрген, Ленинградский завод художественного стекла, 1966, бесцветный хрусталь, алмазная грань, 6,8 × 22 × 15,5, Всероссийский музей декоративного искусства. 3. Разрушение независимых плоскостей, Андрей Сашин, 1929, Бумага, тушь. 38,6 × 34, МИРА коллекция. 4. Блюдо «Море», Владимир Филатов, Гусевский хрустальный завод, 1967, Цветной хрусталь, гранение, гравировка. 4 × 44, Всероссийский музей декоративного искусства.
ГРАВИРОВКА: СИМВОЛ И УЛЬТРАЗВУК
Техника гравировки близка технике огранки: здесь также используется резец с алмазным напылением, но значительно более тонкий, чем диски для гранения. Гравировка выполняется уже на готовом изделии и относится к холодным видам декорирования стекла. Это один из самых древних способов обработки материала, известный еще с Античности, — в этой технике создавались углубленные (инталии) и выпуклые (камеи) изображения на камне.
Предметы из собрания Всероссийского музея декоративного искусства демонстрируют развитие гравировальной техники в России. В XVIII столетии была особенно популярна посуда с гравированными гербами и надписями во славу и честь Петра I; торжественные кубки с такой гравировкой поставлялась к императорскому двору — эта традиция памятных надписей на дарах и подарках сохраняется и сегодня. К концу XIX века гравировка выходила из моды и теряла популярность — ее возрождение случилось уже в советское время, когда на Ленинградском заводе художественного стекла была изобретена и с успехом апробирована ультразвуковая технология. Ультразвук позволил мастерам наносить на поверхность предмета тончайшие и сложные надписи и рисунки. Особенно много в этой технике работали художницы ЛЗХС Екатерина Яновская, Хелле Пыльд и Лейда Юрген — их авторские предметы из собрания Всероссийского музея декоративного искусства представлены в этом разделе.
У техники гравировки на стекле и хрустале много общего с гравюрой и офортом. Медная пластина с ребусом Сергея Африки-Бугаева — исходный материал для отпечатка на бумаге — предлагает зрителю решить шараду из выгравированных кириллических букв. Офорт «Стеклянная башня» бумажных архитекторов Александра Бродского и Ильи Уткина отсылает к культовому Хрустальному дворцу в лондонском Гайд-парке, а лайтбоксы Бродского из серии «Окна и фабрики» напоминают о самом простом и искреннем способе почувствовать себя мастером гравировки — рисовании пальцем или гвоздем.
1. Декоративная ваза «Луг», Хелле Пыльд, Ленинградский завод художественного стекла, 1970, бесцветный хрусталь, гравировка. 26,3 × 28, Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Декоративная композиция «Холмы», Лейда Юрген, Ленинградский завод художественного стекла, 1970, бесцветный хрусталь, гравировка. 24,5 × 19, Всероссийский музей декоративного искусства. 3. Формы в виде стилизованного листа из декоративной композиции «Папоротник», Лейда Юрген, Ленинградский завод художественного стекла, 1979, бесцветный хрусталь, гравировка, 53 × 17 × 11, Всероссийский музей декоративного искусства.
ПРОЗРАЧНОСТЬ: СЛОЙ ЗА СЛОЕМ
Хрусталь лучше любого другого вида стекла пропускает свет не только благодаря повышенной прозрачности стекломассы и последующей огранке. Для усиления эффекта свечения готовые изделия из хрусталя тщательно полируют: опускают в смесь подогретых кислот — и спустя несколько минут они приобретает характерный блеск.
Предметы из собрания Всероссийского музея декоративного искусства представляют разные техники работы мастеров с эффектом прозрачности-непрозрачности. Мастера могут чередовать матовую поверхность и глянцевый блеск или использовать технику наклада, при которой изделия создаются из нескольких слоев разного цвета, а цвет нижнего уровня проявляется уже после огранки. Предметы с готическими шлифовками — характерными узорами времен европейского Средневековья — могут быть выполнены из двух слоев цветного стекла, за которыми скрывается прозрачная основа. Подобный эффект слоистости достигается и травлением, когда цветной слой не снимают резцом, а вытравляют в кислоте. Сегодня травление в стеклоделии практически не используется из-за ядовитых паров — тем ценнее предметы из музейного собрания, решенные в этой технике: узорчатый туалетный прибор и фужер с цветочным орнаментом, дающие представление о сложности и кропотливости этого способа обработки.
Обнаружение все новых слоев при помощи резца или технику наклада иллюстрирует обложка журнала Kuma с прорисованным «кракелюром» из МИРА коллекции. Авангардистка Александра Экстер экспериментировала с прозрачностью в костюмах для театра и кино, задействуя новейший для своего времени — эпохи 1920-х — целлулоид. Прозрачная полиэтиленовая пленка появляется в костюмах для оркестра «Поп-механика» в 1990-е. Участники выступлений этой основанной Сергеем Курёхиным группы нередко придумывали собственные образы самостоятельно и использовали любые доступные материалы, ощущая себя наследниками исторического авангарда.
Работа современного художника Евгения Дедова показывает, как коллаж и слои фотографий могут быть объединены с классической техникой масляной живописи. Процесс деконструкции холста художником напоминает срезание или вытравливание слоя стекла, за которым скрывается прозрачная основа.
1. Набор «Репка», Эдуард Криммер, Ленинградский завод художественного стекла, 1948, трехслойное стекло, алмазная грань. Графин 25 × 17,5 Всероссийский музей декоративного искусства. 2. Без названия (Эскиз костюма), Александра Экстер, 1924, бумага, гуашь, графитный карандаш. 69 × 56,5, МИРА коллекция. 3. Предметы с «готическими» шлифровками, Никольско-Пестровский завод Бахметевых, 1840–1860-е, Графин. Трехслойное (голубое, молочное, бесцветное) стекло, выдувание, оптическая шлифовка. 27 х 11,5 Фужер (бокал-рёмер) с «готическими» шлифовками. Трехслойное (бесцветное, молочное, розовое) стекло, выдувание, оптическая шлифовка. 20,5 × 8Графин. Трехслойное (бесцветное, молочное, зеленое) стекло, выдувание, оптическая шлифовка. 27,5 × 12, Всероссийский музей декоративного искусства. 4. Модель с выступления оркестра «Популярная механика», около 1990, фотоотпечаток. 28 × 30,2 МИРА коллекция.
ТРЕСК
За кадром стекольного производства остается жар печей, гул станков и тяжелый труд мастеров. Идеальному результату всегда предшествуют многочисленные пробы и эксперименты, но магия работы с этим материалом в том, что неудачу легко исправить: брак и осколки всегда можно переплавить и начать сначала.
Работы современных художников в этом разделе комментируют кризисную ситуацию, в которой оказалось стеклоделие в 1990-е годы — время массового закрытия заводов и сворачивания производств. Сотрудникам многих предприятий тогда выплачивали зарплату товаром — и прекрасный хрусталь, еще вчерашняя мечта советского человека, нередко выставляли на продажу буквально у проезжей части. Хрустальный торшер Александры Нестёркиной с проросшими ветками дерева выглядит осколком забытой цивилизации и как будто манифестируют лозунг «Назад к природе».
Не способствовали популярности хрусталя на постсоветском пространстве и ассоциации с бесконечными очередями и дефицитом — новые поколения устали от громоздких полированных «стенок» и нередко избавлялись от хрусталя, который семьи собирали годами. В видеоработе «Фамильный сервиз» Евгений Гранильщиков использует сервант как метафору ошибок прошлого.
.jpg)
1. Объект № 37, Сергей Колосов, 2021, стекло, битое стекло. 49 × 98 × 35, Галерея K35 2. Forgotten Light VII, Александра Нестёркина, 2024, хрусталь, найденные предметы, собственность автора. 3. Жалкое, кривое, скособоченное, несовершенное, Дмитрий Гутов, 2013, холст, масло. 75 × 105, МИРА коллекция.
БЛЕСК
Всё циклично — и сегодня хрусталь обретает новую жизнь. Пережив взлеты и падения, стекольное мастерство возвращает заслуженный авторитет — с ним охотно экспериментируют современные художники и дизайнеры, продолжая историю этого сложного и «блестящего» искусства. Реабилитируются и «архивы» из сервантов — хрусталь снова украшает наши столы, напоминая о мастерстве и традиции в эпоху безумного потребления и ускоренного ритма жизни.
Искусствоведы и историки стекла переосмысляют наследие XX столетия, обращаясь к сюжетам, которые прежде оставались за кадром. В нашем проекте представлены ранее не экспонировавшиеся эскизы люстр архитектора Игоря Пяткина и их детали из архива музея современного искусства «Гараж». Светильники по проекту Пяткина до сих пор можно встретить во многих общественных пространствах, однако его архив еще предстоит изучить и показать зрителям.
Хрусталь из собрания Всероссийского музея декоративного искусства дополняют фотографии художника по стеклу Бориса Смирнова из МИРА коллекции, запечатлевшего на черно-белую пленку оригинальные натюрморты из граненого и гравированного стекла. А пачка папирос с говорящим названием «Кристалл» напоминает о том, что блеск хрустальных граней способен сделать тонкой и изысканной даже самую скромную и утилитарную вещь.
1. Эскиз люстры для гостиницы «Октябрьская» в Москве, Владимир Котов, Игорь Пяткин, 1982, бумага, графитный карандаш. 88 × 32,5, архив Музея современного искусства «Гараж» / архив Игоря Пяткина. 2. Декоративная композиция «Дуэт», Адольф Остроумов, Ленинградский завод художественного стекла, 1975, бесцветный хрусталь, гранение, матирование. 37 × 25; 31 × 27, Всероссийский музей декоративного искусства. 3. Штоф из сервиза «Фамильный», Борис Смирнов, Ленинградский завод художественного стекла, 1971, бесцветный хрусталь, гутная техника, алмазная грань. 35 × 12,5, Всероссийский музей декоративного искусства. 4. Ваза для цветов из сервиза «Банкетный», Лейда Юрген, Ленинградский завод художественного стекла, 1969–1970, бесцветный хрусталь, гранение, гравировка. 24 × 9, Всероссийский музей декоративного искусства.
Кураторы выставки: Ольга Трейвас, Елена Коваленко, Анастасия Григорян.
Организатор проекта Фонд «Связь эпох».
Главным партнером проекта выступила суздальская культурная институция «МИРА», работы из собрания которой представлены наряду с экспонатами Музея и произведениями современных авторов. МИРА коллекция — собрание предметов российского искусства, документов, артефактов, охватывающее период с 1910-х годов по сегодняшний день. В коллекции объединились авангард, работы современных художников, прикладное и тиражное искусство.
Проект реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
